ЗВЕЗДА ПОЛЕЙ НИКОЛАЯ РУБЦОВА

     Родился в селе Емецк Архангельской области, в многодетной семье. В 1937 году переехал вместе с семьей в Няндому, где с 1939 по 1940 отец будущего поэта, Михаил Адрианович работал начальником потребительского кооператива.В январе 1941 года Михаил Рубцов был переведен в Вологодский горком партии, семья переехала в Вологду, где их и застала война и Михаил ушел на фронт.Летом 1942 года умерли мать и младшая сестра Рубцова, оставшихся детей распределили по разным интернатам; в это же время шестилетний Коля написал свое первое стихотворение.После тяжелого ранения в 1944 году Михаил Рубцов вернулся в Вологду, но к этому времени в Красовском детдоме, где первое время содержались Николай и его брат, документы детей были утеряны, Николай  считал отца мертвым,  и их первая послевоенная встреча произошла только в 1955 году.
     За это время Николай окончил семь классов школы в селе Никольском  Тотемского района Вологодской области (1950), проучился два года (1950-1952) в Тотемском лесотехническом техникуме, поработал кочегаром в архангельском траловом флоте (1952-1953), пробовал учиться на маркшейдера, но был отчислен (1953-1955), поработал несколько месяцев разнорабочим на военном полигоне.С октября 1955 года по октябрь 1959 года проходил срочную службу дальномерщиком на эсминце «Острый» Северного флота, во время которой, 1 мая 1957 года, состоялась первая публикация (стихотворение “Май пришел”) в газете «На страже Заполярья».В 1962, представив приемной комиссии свои первые стихи, Николай Рубцов поступил в Московский Литературный институт им. М. Горького. Первый небольшой сборник стихов Николая Рубцова «Лирика» вышел в 1965 в Архангельске.До своей трагической гибели поэт опубликовал ещё три сборника, названия которых отражают основную направленность его поэзии: «Звезда полей» (1967), «Душа хранит» (1969), «Сосен шум» (1970). В элегических стихах поэта – его привязанность к русской деревне, миру тишины, звёзд, воды, берёз, родным просторам.
     Николай Рубцов трагически погиб (судя по всему, был задушен) в ночь на 19 января 1971 года, на 36-м году жизни в результате бытовой ссоры с начинающей поэтессой Людмилой Дербиной (Грановской), на которой собирался жениться. После смерти были опубликованы сборники «Последний пароход» (Москва, 1973), «Избранная лирика» (Вологда, 1974), «Подорожники» (Москва, 1975), «Стихотворения» (1977).Поэзия Рубцова, внешне простая, обладает творческой подлинностью и внутренней масштабностью. В его творчестве соединились черты романтической и философской лирики, классические и народные традиции, любовь к прошлой и настоящей России.
 

В минуты музыки печальной
Я представляю желтый плес,
И голос женщины прощальный,
И шум порывистых берез,

И первый снег под небом серым
Среди погаснувших полей,
И путь без солнца, путь без веры
Гонимых снегом журавлей…

Давно душа блуждать устала
В былой любви, в былом хмелю,
Давно понять пора настала,
Что слишком призраки люблю.

Но все равно в жилищах зыбких —
Попробуй их останови! —
Перекликаясь, плачут скрипки
О желтом плесе, о любви.

И все равно под небом низким
Я вижу явственно, до слез,
И желтый плес, и голос близкий,
И шум порывистых берез.

Как будто вечен час прощальный,
Как будто время ни при чем…
В минуты музыки печальной
Не говорите ни о чем.

                                                                           "Чудный месяц плывет над рекою",-
                                                                             Где-то голос поет молодой.
                                                                             И над родиной, полной покоя,
                                                                             Опускается сон золотой!

                                                                             Не пугают разбойные лица,
                                                                             И не мыслят пожары зажечь,
                                                                             Не кричит сумасшедшая птица,
                                                                             Не звучит незнакомая речь.
                                                                             Неспокойные тени умерших
                                                                             Не встают, не подходят ко мне.
                                                                             И, тоскуя все меньше и меньше,
                                                                             Словно бог я хожу в тишине.
                                                                             И откуда берется такое,
                                                                            Что на ветках мерцает роса,
                                                                             И над родиной, полной покоя,
                                                                             Так светлы по ночам небеса!
                                                                             Словно слышится пение хора,
                                                                             Словно скачут на тройках гонцы,
                                                                             И в глуши задремавшего бора
                                                                             Все звенят и звенят бубенцы...

Доволен я буквально всем!
На животе лежу и ем
Бруснику, спелую бруснику!
Пугаю ящериц на пне,
Потом валяюсь на спине,
Внимая жалобному крику
Болотной птицы…
                                                     Надо мной
                                                     Между березой и сосной
                                                     В своей печали бесконечной
                                                    Плывут, как мысли, облака,
                                                    Внизу волнуется река,
                                                    Как чувство радости беспечной…
Я так люблю осенний лес,
Над ним — сияние небес,
Что я хотел бы превратиться
Или в багряный тихий лист,
Иль в дождевой веселый свист,
Но, превратившись, возродиться
И возвратиться в отчий дом,
Чтобы однажды в доме том
Перед дорогою большою
Сказать: — Я был в лесу листом!
Сказать: — Я был в лесу дождем!
Поверьте мне: я чист душою…

У сгнившей лесной избушки,
Меж белых стволов бродя,
Люблю собирать волнушки
На склоне осеннего дня.
                                                Летят журавли высоко.                                                                                                
Под куполом светлых небес.
И лодка, шурша осокой,
Плывет по каналу в лес.
И холодно так, и чисто,
И светлый канал волнист,
И с дерева с легким свистом
Слетает прохладный лист,
И словно душа простая
Проносится в мире чудес,
Как птиц одиноких стая
Под куполом светлых небес…

Улетели листья с тополей —     
Повторилась в мире неизбежность.
Не жалей ты листья, не жалей,
А жалей любовь мою и нежность!
Пусть деревья голые стоят,
Не кляни ты шумные метели!
Разве в этом кто-то виноват, 
Что с деревьев листья улетели?